Прот. Владимир Правдолюбов.
Никольская церковь г.Касимова была открыта в начале марта 1943 года – на 1й неделе Великого Поста. В это время в Касимове и районе действующих церквей не было, да и во всей Рязанской области, кажется, было только два действующих храма – Скорбященский кладбищенский в Рязани и где-то на юге области (кажется, в Зимарове). Понятно, что церковная жизнь была очень интенсивной – в воскресные и праздничные дни храм «плакал», т.е. по стенам текли потоки конденсата, а в воздухе иногда стоял туман. Чтобы перекреститься, надо было с усилием поднять руку – так тесно стояли друг ко другу молящиеся. Положение осложнялось затемнениями: на всех окнах висели одеяла и другие вещи, не допускавшие, чтобы хоть лучик света был виден снаружи. В городе окна по вечерам светились вовсю – немцев от Москвы отогнали достаточно далеко – но в храме режим затемнения соблюдался со всей строгостью – ведь протоиерей Сергий только что вернулся из тюрьмы, где пробыл 6 месяцев якобы за нарушение этого режима. В моей памяти навсегда осталась картина пасхальной ночи 1943 года. Храм был переполнен, окна плотно зашторены – и среди службы моей сестре Софии стало плохо – она потеряла сознание. Вернуть его удалось – уже вне храма, на квартире у деда о.Димитрия – с большим трудом. Мы вытащили ее из церкви буквально по головам. И когда вышли на площадь (на ней не было теперешних трехэтажных домов, и она сливалась с улицей), увидели, что вся площадь заполнена народом; люди держат в руках зажженные свечи и тихонько, медленно поют: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Пропоют, чуть помолчат – и запевают снова. Пели тихо, но из-за множества людей тихое пение было очень мощным и производило неизгладимое впечатление.
Перед Вел.Постом 1944 года рязанский владыка Алексий за что-то прогневался на наших священников и уволил их за штат. Недели две службы не было. Потом был назначен новый священник – о. Михаил Игумнов. Вскоре к нему присоединился тоже впавший в немилость настоятель Скорбященской церкви прот.Борис Скворцов, ставший таким образом настоятелем у нас. В храм ходили все уцелевшие священники, но служить и совершать требы им не разрешалось, так что двоим – о.Борису и о.Михаилу дел было по горло. Но вскоре в Касимов приехал новый рязанский архиерей Димитрий (Градусов) и разрешил всем желающим сослужить ему. В службе участвовали 12 священников. Стали открываться храмы – и постепенно всех наших заштатных батюшек определили по местам.
Конечно, наш приход участвовал в сборе средств на танковую колонну имени Димитрия Донского и на другие военные нужды.
Помню службу 9го мая 1945 года – в день Победы, день радости и скорби. Радость непомерная – война закончилась. И скорбь великая – ведь не было семьи, где бы не оплакивали убитых на фронте. Очень трогательно окончилась служба. Обычно произносились три многолетия: 1. Иерархам 2. Властям и воинству 3. Всем православным. Отец Борис после литургии произнес два многолетия, а перед третьим ему вынесли на амвон кадило, и он провозгласил вечную память «всем православным вождем и воином, на поле брани убиенным». Были общие слезы, но если правильно помню – тихие.
И только после этого прозвучало третье многолетие. Этот порядок вошел в традицию и соблюдался каждую годовщину Победы много-много лет подряд.
Г.Касимов, 25 сентября 2014 года.